Плохо быть бестолковой - Страница 19

Кириллов одобрительно кивнул и достал из кармана маленькую коробочку:

– Связь. Такое устройство тебе знакомо?

– Конечно! – Одним движением я пристроила на место крохотный наушник, потом воткнула в воротник булавочку микрофона. Слегка наклонила голову и выдохнула: – Готово.

Обычно, когда я пытаюсь ненавязчиво продемонстрировать ловкость в обращении со спецтехникой, мне удается только одно – поразить заинтересованного наблюдателя своей неуклюжестью. Наушник я уже дважды умудрялась так запутать в волосах, что его приходилось просто выстригать, а микрофон я – был случай – не просто уронила, а еще и наступила на него, превратив в пыль дорогостоящее оборудование. Но сегодня мне повезло, я проделала все идеально. Витя улыбнулся, неторопливо приладил свою аппаратуру, отвернулся и шепнул в микрофон:

– Молодец. Теперь расходимся. Только я тебя прошу, Рита…

– Что? – поторопила я. Надо же, Кириллов, этот невыносимый, этот надутый, этот самодовольный тип, хочет меня о чем-то попросить! А пауза какая, он что, слова подобрать не может? Боится обидеть?

– Ты… не знаю, поаккуратнее, что ли, там. Не отсвечивай особо. Если эти парни тебя здесь увидят – неизвестно, какие мысли им в голову могут прийти.

– Я буду осторожна, – мягко ответила я. Может, Витя и опасался, что я обижусь на его предупреждение, но меня оно тронуло. К Гошкиной постоянной опеке я уже привыкла, и было приятно, что твердокаменный, железобетонный Кириллов тоже беспокоится обо мне.

– Вот и хорошо, – с заметным облегчением заключил он. – Теперь иди.

Я послушно заторопилась к зданию вокзала. Открыла массивную деревянную дверь (даже мне, с моей спортивной подготовкой, пришлось толкнуть ее несколько раз), сделала несколько шагов и огляделась. М-да, вокзал – это громко сказано. Направо – крохотный зал ожидания. Десяток деревянных лавок без спинок и ни единого ожидающего пассажира. Налево – кафетерий: буфетная стойка и два высоких круглых столика. В кафетерии посетителей тоже нет, пожилая буфетчица дремлет, навалившись грудью на стойку. Зарешеченное окошечко кассы в стене и несколько запертых дверей без табличек. Принцип минимализма в действии – ничего лишнего, да и необходимого не в избытке. Единственное, что мне понравилось в этом железнодорожном храме, это окна. Узкие, высокие и почему-то совсем без подоконников, они были пробиты в стенах через каждые полтора метра и выходили с одной стороны на привокзальную площадь, с другой – на перрон. Прекрасный обзор! Даже если бы я сама заказывала, ничего лучшего не могла бы получить. Я взглянула на площадь, полюбовалась одинокой «Нивой», потом перешла к окну, выходящему на перрон. А вот и Кириллов! Идет медленно, как человек, который знает, что приехал слишком рано, что ему еще ждать и ждать. Витька остановился, закурил и посмотрел на часы. Бросил невнимательный взгляд в сторону вокзала и повернулся к расписанию. А я услышала в наушнике тихий шелест:

– Я же сказал, не отсвечивай! Тебя из этого окна за километр видно!

– Их еще нет, я проверила, – возразила я, но от окна отошла. – Да и не узнают они меня, за километр.

– Делом займись, – сердито отозвался Кириллов.

Он, конечно, прав, но все равно неприятно. А особенно неприятно, что он всегда прав! Ладно, где тут у нас полиция? Я снова прошла вдоль дверей – может, где есть табличка, а я ее не заметила? На всякий случай подергала все дверные ручки – заперто. Если здесь и имеется опорный пункт, без помощников я его не найду. Значит, пришла пора обратиться к местному населению. Тем более что буфетчица уже проснулась и с интересом за мной наблюдает.

Я взглянула в окно, одно из тех, что выходят на привокзальную площадь, – машин пока не прибавилось, хорошо. Но времени у меня совсем немного, судя по расписанию, до прихода поезда всего пятнадцать минут – значит, Санек с Костей вот-вот появятся. Машинально я постучала в ту дверь, которая была рядом. Естественно, никто не откликнулся. Точнее, никто не откликнулся из-за двери, зато подала голос буфетчица:

– Не стучите зря. – Она зевнула и небрежно перекрестила рот. – Это туалет, а он у нас уже года два как не работает. Если срочно надо, то обойдите вокзал справа, и сразу за кустами будет будочка. Только осторожнее, там темно.

– Спасибо, мне туалет не нужен. – Я подошла к стойке. – Мне бы полицейского дежурного найти.

– Кого? – вытаращила глаза она.

– Полицейского… – я посмотрела на женщину и уточнила: – Дежурного милиционера.

– A-а, это Васю, что ли? – Буфетчица повернулась в сторону кассы и громко спросила: – Нина, ты не помнишь, сегодня у нас Вася дежурит?

За решеткой замаячило бледное лицо кассирши.

– Он всю неделю дежурит, Мишка-то на свадьбу уехал. А что такое?

– Да вот девонька какая-то его спрашивает, – ответила подруге буфетчица. И снова обратилась ко мне: – Только Васька еще не приходил, дома он.

– Как дома? – растерялась я. – А дежурство?

– Что ж ему теперь, сутками здесь сидеть? – рассудительно ответила женщина. – Слышала ведь, Мишка на свадьбу уехал.

Очевидно, она посчитала, что на этом разговор закончен. Поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее, и снова прикрыла глаза.

– Безобразие. – Я сделала пару шагов вправо, выглянула в окно, убедилась, что Санек с Костей еще не прибыли, и вернулась к буфетчице. – И куда мне теперь бежать?

– Да чего бегать-то? – пробормотала она. – И зачем тебе среди ночи милиция?

– Нужно! Срочно нужно!

Женщина снова открыла глаза, равнодушно взглянула на меня:

– Изнасиловали, что ли?