Плохо быть бестолковой - Страница 35

– Вам нравится? – обрадовалась Лилия Михайловна.

– Не то слово! Александр Сергеевич, посмотрите, какой удачный снимок. – Я протянула фотографию шефу.

С моей точки зрения, красотой изображенная на снимке девушка вовсе не блистала. Ухоженная, симпатичная, даже хорошенькая – это да. И немного похожа на Мэри, приходившую к нам вчера. Но эту милую барышню я видела в первый раз.

Баринов моргнул, но только этим его удивление и проявилось. Непроницаемое лицо, невыразительный взгляд – шеф не склонен к проявлению эмоций, тем более при посторонних. Он разглядывал фото не больше двух секунд, потом протянул его Гоше. Напарник не претендует на подобную невозмутимость, он позволил себе приподнять брови, а передавая снимок Ниночке, выразительно прищелкнул языком. Нина разглядывала фотографию дольше всех. Потом положила снимок на стол и выбила кончиками пальцев легкую дробь около мочки уха изображенной на фотографии девушки. Надо же! А я, разглядывая лицо, не обратила внимания, что сережка, которая была хорошо видна, мне знакома. Как раз ее, в отличие от хозяйки, мне уже приходилось видеть. Точно такие же серьги украшали ушки той Мэри Безруковой, что была у нас. И как прикажете это понимать?

– Дело не в деньгах, – тем временем повторил Лилии Михайловне шеф. – И я думаю, мы сможем взяться за это дело. Единственное, о чем я хочу вас предупредить… вы ведь не знаете, почему ваша дочь ушла из дома. А ситуации разные бывают, нам приходилось сталкиваться… в общем, имейте в виду – когда мы найдем Мэри, она может этому не обрадоваться.

Лилия Михайловна ответила не сразу. Скорбно поджала губы, покачала головой и посмотрела укоризненно, почему-то на меня, а не на Баринова. Хотя обратилась к нему:

– Вы все-таки не верите. Вы думаете, что Мэричка сбежала. Я знаю, в семьях всякое случается, бывает и такое, что дети убегают. Но у нас все по-другому! Моя дочь никогда не поступила бы так со мной… найдите ее, и вы сами убедитесь! И вы, – она снова повернулась ко мне, – вы тоже!

– Александр Сергеевич сказал, что мы согласны взяться за это, – мягко напомнила я. – Но нам нужна первоначальная информация. Где Мэри проводит время, с кем дружит… фотографию ее вы нам, я надеюсь, оставите?

– Да, конечно, я же для этого и принесла! – Лилия Михайловна оживилась, ее бледные щеки порозовели. – Но время Мэричка нигде не проводит! То есть она, конечно, в институте каждый день, на занятиях, а потом сразу домой… я же говорю, она очень домашняя девочка. И дружит она со мной… ну, и с отцом, конечно. Но его сейчас нет в городе, он в Сибири и вернется только… но я это уже говорила.

– Тем не менее нам нужно будет встретиться с ее однокурсниками, – вступил в разговор Гоша. – Возможно, кому-то из них известна информация, которая нам поможет.

– Комнату ее желательно осмотреть, – подсказал шеф.

– Все, что нужно! – горячо заверила Лилия Михайловна. – Делайте все, что нужно, только найдите мою дочь!

Лилия Михайловна и Александр Сергеевич ненадолго зашли в кабинет шефа, где, по выражению Гоши, «оформили отношения», и теперь уже полноправная наша клиентка удалилась. Я проводила ее до дверей и еще раз заверила, что мы примемся за поиски Мэри незамедлительно. И напомнила, что первым делом кто-то из нас подъедет к ней домой, осмотреть комнату Мэри.

– А кто приедет? – Безрукова нервно оглянулась на Гошу, который как раз входил в кабинет Баринова. – Может, вы смогли бы? Понимаете, мужчины, они все немного… я не хочу сказать, что они черствые, но мне кажется, вы мне больше сочувствуете.

– Если хотите, приеду. – Я ободряюще улыбнулась.

Милая, хрупкая, трепетная Лилия Михайловна – она совсем не разбирается в людях! Во-первых, я ей вовсе не сочувствовала. Я все еще была уверена, что Мэричка, несмотря на все заверения матери, ведет жизнь довольно свободную и либо просто увлеклась и не рассчитала время, либо… либо она окончательно сорвалась с поводка (если считать, что таковой существовал на самом деле, а не только в воображении Лилии Михайловны) и решила поставить родителей перед фактом: она девушка взрослая и самостоятельная.

Кроме того, все разговоры о сочувствии просто не имеют смысла – для того, чтобы найти пропавшую красотку, нам нужна не тонкая душевная организация, а прежде всего профессионализм. Эту истину мне напарник крепко вдолбил. Кстати, о профессионализме – что это я у дверей стою, мне давно пора в кабинет к Баринову, на предварительное совещание!

Я приобняла Лилию Михайловну за плечи, мягко, но настойчиво направляя ее к выходу.

– Вы пока отправляйтесь домой и постарайтесь успокоиться. Я понимаю, что вы очень встревожены, но вам сейчас ясная голова нужна. Приедете домой, выпейте чая сладкого, лучше травяного, и попробуйте подумать, как Мэри в последние дни выглядела, о чем говорила, как себя вела… может быть, вспомните какую-нибудь, пусть мелкую, странность, что-то необычное или просто непривычное.

– Да-да, я понимаю, – послушно закивала она, продвигаясь к выходу под моим тактичным нажимом. – Но вы не задерживайтесь, пожалуйста, я буду вас ждать. Адрес я оставила, подъезд номер два, у нас там на калитке кнопка, вызовете консьержку, я ее предупрежу…

Я пообещала, что секундочки лишней не задержусь, кнопку нажму, консьержку вызову, не сколько раз погладила Лилию Михайловну по плечу и, наконец, выставила за дверь. Обернулась на Ниночку – она возилась со сканером, делала копии фотографии Мэри. Я ведь хотела посплетничать с нашим всезнающим секретарем, выспросить про Витьку то, что Гошка рассказывать не хочет. Но сейчас ничего не выйдет, времени нет.